верочке
печаль моя легка
дыханье мотылька
шепчу ему лав ю
ладонями ловлю
взлетел бы да не смог
бессонный мотылек
под счастья облака
как ласточка
тоска...
подушки голова
касается едва
бессонный мотылек
шуршит
и ночничок
отбрасывает тень
а я прожитый день
***
Я привыкаю к одиночеству,
Как привыкают к новизне,
Рябин горчащему пророчеству,
Разлитому в морозном дне.
И обреченному молчанию,
Разбавленному тишиной.
Я привыкаю к ожиданию
Того, что сбудется со мной.
Знак пустоты, зрачками суженный,
Цифрует монотонность дней.
А в горле соловей простуженный
Поёт больней.
***
прибалтийских ветров кума
до крещенья мокра унынием
то бронхитом больна то инеем
петербургская полузима
дымно серый выползет день
вместо солнца лоток с хурмою
здесь с бессонницею мигрень
хоробродят ночью со мною
тускло желтый гнойник луны
прорываясь течет на крыши
в стольном городе сатаны
кто не сдох тот на ладан дышит
и меня во тьме поджидают
ржавый тополь могильный крест
злобный траур ничьих невест
что как простыни выцветают
я любовной страдаю хворью
оттого и жива пока
увези к безумному морю
на безвинные берега
ты не слышишь меня прощаю
вырву жало своей лилит
сучью страсть на обряд меняя
стану жить с кем господь велит
***
Тревогой острой не в силах ранить,
С бродячим словом кочует память
То модерн токинг, то символ веры...
В больном сознанье поют химеры.
И на насущном прокисшем хлебе
Растет, как плесень, мечта о небе.
Твой долг забытый отдать придеться.
Мы будем квиты, потом зачтется.
За все что было – прошу прощенья.
Соленый привкус у искушенья.
За все что есть – ты помилуй, Боже!
Да – гениален, нет – уничтожен.
|
