Новые горизонты / Алиса ГРИН

Как только температура начала ползти вниз, отступив от обычной летней планки, у Димы заныли ноги. Недуг был застарелым и когда-то врачи, проведя обследование, в недоумении развели руками - ничего схожего в их практике ранее не встречалось. Ему выписывали болеутоляющие и специальную мазь, которую следовало втирать в кожу. Лекарства помогали слабо и Майя Семеновна прибегала к старому народному средству: обкладывала ноги тремя слоями старых газет, мазала сверху тонким слоем кашицу из горчицы и весь этот набор укутывала махровыми полотенцами. За ночь кости отогревались, боль проходила и Дима чувствовал себя относительно хорошо до следующего вечера, когда все начиналось по новой.

И если бы только это... Димин организм в представлении Майи Семеновны напоминал аэродром для различных заболеваний, начиная с самых опасных и заканчивая мелкими, несерьезными: и кто только там не приземлялся?! А все началось лет двенадцать назад, когда он служил на подводной лодке и нечаянно попал под "маленькую радиационную аварию" (по крайней мере, Дима сам так рассказывал). Особого вреда, - говоря иначе, смертельного, - не получил, но иммунитет серьезно подорвал, после чего и посыпались всякие хвори и болезни, ищущие пристанища в его многострадальном организме.

Во всем остальном Дима был милым, симпатичным человеком, всегда готовым прийти на помощь и берущим на себя любую посильную работу по дому.

Когда Галка впервые привела его к ним, Майя Семеновна даже обрадовалась. Дима не был похож на прежних друзей дочери - нагловатых сабр, ведущих себя по-хозяйски, развязно, или "наших", русскоязычного разлива, упорно копирующих поведение "братков" из российских сериалов. Вежливый, аккуратный, предусмотрительный, гость явно выпадал из знакомой ей "когорты".

Майю Семеновну здорово смущало желание дочери "правильно сыграть свою партию". Галку мало интересовал сам человек, его внешний вид или внутреннее содержание - куда важнее для нее были те самые "перспективы": насколько далеко он пойдет в этой жизни, и можно ли зацепиться за него в качестве "вагончика", который и будет рано или поздно вывезен на главную колею грядущего благополучия и процветания.

По этой причине Галка с разгона отметала своих ивритоязычных приятелей - "переспать можно, а всерьез ничего не получится; просто родители не дадут!", со строгой меркой подходила к бывшим-нынешним соотечественникам - "у них ничего за душой нет, да и не только за душой!" и сетовала на "узкий внутриизраильский рынок" - "все нормальные мужики давным-давно разобраны: на полках только бракованный и залежавшийся товар".

- Ма! Ты взгляни на себя! Тебе под полтинник, активно стареешь, никого поблизости нет, на счету постоянный минус. Бегаешь-носишься в поисках работы: там подъезд драишь, здесь - старичка на кресле вывозишь, тут - волкодава выгуливаешь. Присмотришься - тошнить начинает. Еще немного - и даже хромого пенсионера в койку не затянешь. И это - жизнь?! Такую ты для меня готовишь? Не смеши! Поэтому не мешай мне действовать, а наблюдай и восхищайся: какая у тебя доченька умная-благоразумная, в отличие от других, которые сегодня об этом не задумываются, а завтра уже поздно будет...

Майя Семеновна не находила, что ответить. Какие-то фразы приходили после, потом, но возвращаться к прежнему разговору не хотелось. А то бы получилось, как в старой юмореске в исполнении Сергея Юрского: "Я не знал, что сказать тебе днем в автобусе, отвечаю сейчас, ночью. И ничего страшного, что ты меня не услышишь!"

Потому с появлением Димы у Майи Семеновны появилась призрачная надежда. Кажется, дочка образумилась: с парня точно ничего не возьмешь, много он не заработает, далеко не пойдет - это все сразу видно. Значит, все-таки что-то иное, настоящее... Но Галка быстро охладила романтический настрой матери: оказалось, "жених" уже несколько лет разрабатывает новый вид искусственного энергоносителя, способного заменить нефть. И когда работа будет закончена, на Диму (как и на тех, кто в этот момент окажется рядом) прольется настоящий золотой дождь - только и успевай ладони подставлять!

Майя Семеновна слабо разбиралась в энергоносителях, предпочитая не вникать в такие подробности, - лишь бы Галка была счастлива, тем более что и Дима ей нравился.

Свадьбу сыграли очень скромную, совместно купили квартиру (машканту пришлось брать не только "молодым", но и ей, к тому же у Димы имелись небольшие сбережения), и стали жить-поживать в ожидании счастливых перемен. Или, как еще выражалась Галка, вглядываться в "новые горизонты".

- Говорили-говорили, - зевнул Эли. - Полгода назад Уго один парень выводил... Так он еще двух собак к нему подстегивал. А Уго это не нравится - ему должно быть уделено особое внимание - я за это плачу. Не ходи с ним по дорожке рядом с трассой, Уго пугается, когда проезжают тяжелые грузовики. И смотри внимательно за велосипедистами - иной проедет рядом, а у собаки нервный шок...

Она слышала все это уже в сотый раз, но надо было терпеливо ждать, пока хозяин пса не выскажется. Вполне возможно, что у сорокалетнего амбала, читающего ей сейчас нотации, какие-то проблемы на работе, навязчивые родители, или в постели не все получается как раньше - и кому-то, именно из-за всего этого, просто хочется немного испортить настроение. И, конечно, кто безобиднее и беспомощнее, чем человек, выгуливающий твою собаку. Он всегда под рукой и как никто иной заинтересован в работе.

В отличие от своего хозяина, Уго обладал покладистым и неприхотливым нравом. Правда, посмотришь со стороны на такую громадину, особенно если она несется к тебе большими прыжками - душа в пятки прячется, но на самом деле, несмотря на свои внушительные габариты, псина обладала на редкость боязливым характером, видя угрозу в каждом случайном прохожем. Тогда она тащила Майю за собой со всей силы, норовя найти надежное прибежище за ближайшим деревом или мусорными баками.

- Ну что мне с тобой делать, ошибка природы? - укоряла Майя Семеновна, вытягивая собаку из кустов после очередного побега. - Никто тебя здесь не укусит, люди вокруг тихие. Они тебя сами боятся.

Но Уго ей не верил, скуля от дурных предчувствий и подозрений. Успокаивался он только тогда, когда они заходили в ближайший парк, где можно было свободно побегать по травке, не рискуя встретить на каждом шагу столь опасных двуногих.

Внезапно собака, радостно взвизгнув, метнулась куда-то в темноту и притащила оттуда Галку. Уго обожал дочку: очевидно, в его глазах, Галка являлась сильным и уверенным существом, способным защитить бедного песика. В ее присутствии он даже мог позволить себе исподволь погавкивать на окружающих, демонстрируя свои потенциальные возможности.

- При Диме не хотела, - пояснила дочка и от этих слов у матери забегали мурашки по коже. - Ты сама видишь, что все складывается не так, как я планировала...

Да, прогнозы не оправдались. Дима продолжал упорно работать над своим проектом, доводя его до "полной кондиции", но результаты были все еще очень далеко, к тому же первоначальный интерес, который проявили две иностранные компании (именно письма от них и сподвигли Галку на поспешное замужество), куда-то испарился: то ли вложили деньги в более прибыльное дело, то ли отказались от собственного замысла.

Того небольшого пособия, которое Дима получал от института национального страхования, ежегодно проходя врачебные комиссии, явно не хватало. Майя Семеновна зарабатывала ненамного больше - в последнее время стало куда труднее найти что-то подходящее, а Галка на свою удачу в косметической фирме особо не ставила: просто надо было где-то числиться и чем-то заниматься.

Правда, начала она работу с энтузиазмом. Усердно посещала лекции по маркетингу и психологии, старательно слушала советы более опытных коллег-распространителей, изучала английский, чтобы обнаружить в интернете дополнительные знания по изучаемому предмету. Затем купила "льготные первые наборы" и попробовала развернуться...

Согласно правилам, разработанным фирмой, распространительница должна была олицетворять моду, успех и красоту одновременно, приобщая всех окружающих женщин и девушек к элитарной косметике. Лучше всего это можно было делать дома, создав небольшой кружок платежеспособных подружек, постоянно приобретающих "продукцию". Уютная обстановка, милые разговоры, легкое угощение и слабоалкогольные напитки создавали необходимую атмосферу. Таким образом, десятки сотрудниц фирмы успешно "держались на плаву", получая свое комиссионные.

У Галки ничего не получилась. Нет, она следовала инструкциям и старалась применить на практике полученные знания. Но выбранная профессия требовала от девушки не только "умение выглядеть и продемонстрировать", но и "умение убедить и удержать", что куда сложнее. Терпения не хватало и она, с трудом распродав следующую партию "продукции", отошла от активной деятельности, подыскивая свой "счастливый случай" совсем в другой сфере.

- Знаю, будешь меня ругать, - продолжала Галка, - наговоришь массу гадостей... Ничего не поделаешь - виновна, не просчитала. Кто же знал, что так получится - и на старуху бывает поруха. Ясно одно: вариант не выгорает.

- И что теперь? Берем ходы обратно? - усмехнулась Майя Семеновна. - Но человек не вещь: захотела - выкинула. К тому же, Галочка, Дима очень хороший парень... И не только парень, кстати, но и твой муж.

- Хороший-то он, хороший, - согласилась дочка. - Ну и что теперь - из-за собственной глупости я этого больного и хорошего должна до самой смерти терпеть, живя в убогой квартире, за которую еще двадцать лет деньги выплачивать?! Нет, я на подобные жертвы не готова. Время бежит, молодость уходит... Жить пора, а не мечтать о хорошей жизни!

- Отрицательная-положительная, - махнула рукой Галка, - знаки меняются, то, что вчера было одним, сегодня совсем другое. И все вокруг это понимают.

- Ну кто меня знает лучше тебя?! - улыбнулась дочь. - Разумеется, есть. Иначе, зачем огород городить? Вариант не без трудностей, зато чистая конкретика, без переносов.

- Мам... Моше, наш большой босс, собирается во Францию, в Париж. Там пройдет европейский съезд фирмы... Я хочу поехать вместе с ним. Подмигну, намекну - он ко мне третий год подход ищет, а тут рыбка в сети сама плывет. Нормальный тур - неделя в Европе.

- Дальше... Дальше - постелька. Все зависит от моего мастерства, а кое-какие навыки в этом деле у меня имеются. Если он поймет, что только от меня сможет получать такое, и не раз в неделю, а каждый божий день, то свою женушку-толстушку быстро в сторону отбросит. А там, на месте, еще одна кандидатура намечается - Жан-Жак Родье, который гостил у нас прошлой осенью. Глазки мне строил, в ресторан приглашал. Французы, они своего никогда не упустят, а вдруг и я в этой реке что-нибудь да выловлю? С одной стороны Моше, с другой - Жан-Жак. Альтернатива!

- Дима-Дима... - вздохнула Галка. - Мне, правда, его жалко. Он и в самом деле - хороший. Но... у этой игры слишком высокие ставки. Полагаю, все поймет и простит. А, может, уже догадывается. Думаешь, он не понимает, что каких-то особых чувств я к нему никогда не испытывала? Взаимовыгодное сотрудничество, не более. В любом случае договоримся. А при хорошем раскладе квартиру ему оставим. Будет доволен.

Дима воспринял известие о поездке Галки с энтузиазмом. Он полтора дня сидел возле компьютера, подбирая шрифты и переводя свои "предпроводиловки" с английского на французский.

- Я списался по "емеле" с одним патентоведом из Парижа, - сказал Дима. - Он готов представлять мои интересы. Передашь документы из рук в руки, а заодно посмотришь что за человек - насколько серьезный...

- Если это не займет много времени, - согласилась Галка. - Сам понимаешь: у нас совещания, доклады, презентации и рауты, каждая минута на счету - не разгуляешься.

Майя Семеновна вызвала "скорую", поехала вместе с двумя дюжими санитарами в кипах, доставивших Диму в знакомую больницу, подождала, сколько следовало, в приемном покое, отвечая на вопросы врача и медсестры, заполнявшей нужные бумаги.

- Положение сложное, - сказал он. - Судя по всему, необходимо хирургическое вмешательство. Сегодняшние анализы дополнят картину и тогда я смогу говорить более определенно. А где его жена? У него еще есть родственники в стране?

- Жаль, - почему-то вздохнул Рон. - Можете его навестить: он только что пришел в себя. Через несколько минут Диму переведут на третий этаж, в комнату 8.

- Компьютер со всеми прибамбасами, включая принтер и колонки, - продолжил улыбаться он. - Только Галке ничего не говорите. Зачем ей поездку в Париж портить?

Она позвонила на номер гостиницы, в котором остановилась Галка. Дочь должна была быть у себя, если, конечно, не осталась ночевать в другом месте.

- Ма... - зевнула дочь. - Что может случиться? Лучше я тебе расскажу... Ты даже не поверишь: я их вдвоем классно развожу - Моше и Жан-Жака, они оба от меня тащутся и готовы друг друга слопать. Ты бы видела!.. Нет, одну из этих рыбок я на свой крючок обязательно подцеплю... Правда, они-то другое думают...

Операционная находилась на одном из подземных уровней комплекса. Перед дверью, перед которой надменно восседала пожилая медсестра, стояло несколько человек - близкие, друзья, родственники тех, кто находился там, внутри, привезенные на специальных раскладных кроватях. Остальные ожидали сообщений в удобной нише напротив - сидели на пластмассовых табуретках, смотрели на экран привинченного к стене телевизора, время от время подходя к дюжине автоматов, таивших в своем чреве напитки, бутерброды, сладости и газеты.

Майя Семеновна уже дважды за последние три часа подходила к медсестре, называла фамилию Димы и получала в ответ стандартно вежливую фразу: "Для вас - ничего нового. Ждите".

Майя Семеновна продолжала бродить по пустому полутемному коридору - от дверей до лифта, от лифта до противоположного конца, где, прислонившись к стене, то ли молясь, то ли взывая, стоял высокий пожилой мужчина в плюшевой шляпе.